Мальчики играют в войну. Когда вырастают, продолжают играть в ту же самую игру, но по-взрослому, по-мужски. Это было бы ничего, если бы все понимали, что война — мужская игра. Плохо то, что в нашем мире, в нашей косой, наспех скроенной реальности, «мужское» означает «человеческое», а игра считается жизнью.
Девочки играют в куклы. Когда вырастают, пробуют играть в те же самые игры, но роли кукловодов им никто не дает. В лучшем случае роли гримеров и костюмеров. Мир похож на дьявольский театр сумасшедшего Полишинеля, балаган Карабаса-Барабаса, где куклы лупят друг друга по голове, и ставят на сцене одну и ту же проклятую комедию под названием «Царь горы». Мальчишеская игра в «царя горы» — фаллократическая модель мира, символизирующая гонку сперматозоидов вверх, по направлению к лучезарной яйцеклетке — обители вечной жизни. Победитель становится царем — сыном Бога, героем, получившим в награду бессмертие. В детской игре каждый, кто ловок, может забраться высоко, сбросить «царя» вниз и занять его место на вершине ледяной горы. Игра мальчиков — архетип, в ней как в оогенезе — каждый сам за себя, игрой взрослых мужчин управляет закон социального самосохранения — принцип кооперации. Принцип кооперации превращает фаллократический архетип — гладкую ледяную гору в зубастый фаллос Альдебарана, властителя кали-юги, — иерархическую лестницу. Если твоя голова платформа для ног вышестоящего, ты — его опора, ступень иерархии, ты элемент системы, ее живой орган, о сохранения которого она заботится. Каждая ступень иерархической лестницы дорожит своим положением, предпочитая риску статус-кво.
Чтобы видеть истинное положение дел, достаточно смотреть на мир монохромным зрением. Монохромное зрение — это, так называемый, третий глаз. Зря кому-то кажется, что третий глаз маг получает дополнительно к первым двум. Только — вместо. Монохромное зрение — это способность видеть не дихтомную модель мира, а целостную, не противоречивую, а гармоничную. Дихтомное мышление отображает мир в расчлененном варианте. Люди с таким мышлением, мгновенно разрушают все, к чему обращают взор. На что бы ни смотрел человек с двумя глазами, во всем он увидит две стороны, а у каждой из сторон две других. И чем дольше такой человек смотрит на предмет, тем больше он расчленяет его и крошит, получая вместо целого — груду элементов. Такого человека не спасает даже то, что в любом элементе содержится образ целого. Чтобы увидеть целое в элементе, необходимо взглянуть на этот элемент, не подвергая его анализу, автоматическому делению на два — противопоставлению. Целостный образ в дихтомной модели мира называется символом. Аналитическое мышление скептично, оно видит во всем противоречия. Оно не верит в символы, подозревая в них произвольные компиляции форм. Отличительная черта символа в том, что пока он цел, он обладает вполне живой магической силой. Однако, под аналитическим взглядом он распадается и гибнет, как священная индийская корова под топором английского мясника. Чего может создать человечество, глядящее на мир глазами потрошителя?
Зубастый фаллос Альдебарана — чудовищный символ мира, в котором фаллократическая система выродилась в свою извращенную форму — фаллоцентризм — власть ради власти. Зубастый фаллос бесплоден. На то он и зубаст, не так ли? Он женоневистник и интимофоб. Ему снятся страшные сны про кровавую Кали — пожирательницу мужского семени. Он эгоцентрик и аутист. В отличие от сперматозоида (символа мужского начала), который добивается превосходства над соперниками ради проникновения в яйцеклетку (врата бессмертия), зубастый фаллос хочет стать вершиной мира из гордости, а, по существу, сам не зная зачем. Чтобы важно торчать посреди мироздания бесполезным зубастым грибом. А потом рухнуть, не выдержав внутренней асимметрии, как вавилонская башня, и опрокинуть человечество в бездну небытия. Это жалкая судьба любого детища бессмысленных амбиций. В нашей косой, наспех скроенной реальности, отсутствует один компонент, благодаря которому мышление приобретает целостность, мир — гармоничность, конструкции — симметричность, а войны, в которые играют мальчики всех возрастов — священный смысл.
Символ мироздания — окружность. Вращающееся колесо. Древняя свастика. С математической точки зрения любая окружность имеет четыре крайние, то есть максимально удаленные друг от друга точки. Крест. Крест — это север, юг, восток и запад земли. Это верх, низ, право и лево человека. Это Козерог, Рак, Весы и Овен небесной сферы. Точно так же, как север земли представляет собой безжизненную ледяную пустыню, верх человека — его сознание, прозябает в кромешной тьме, а созвездие Козерога — это обитель мрачного Сатурна, пожирателя собственных детей. Античный миф описывает ситуацию свержения Сатурна (Крона) — верховного божества и заключение его в тартар. Согласно этой символике, в недрах северной земли таятся сокровища, источники топлива и золотые рудники в прямом и переносном смысле. Следуя той же символике, истина, способная разбудить наш разум, подавлена в глубину подсознания и томится в Ид под стражей чешуйчатых эмпусов и чернокрылых кер.
Сатурн — единственная планета в астрологии, природа которой считается мужской и женской одновременно, то есть андрогинной. Античный образ Сатурна, глотающего собственных детей повторяет индийский образ кровавой богини Кали, родительницы и пожирательницы бытия. Козерог, обитель Сатурна, составляет одну вертикаль с Раком, обителью Луны. Это две стороны одного и того же. В то время, как Козерог называется в астрологии «вершиной неба», Рак называется «глубиной неба». Луна символизирует женское начало, сокрытое и темное. Это космическая яйцеклетка, способная рождать миры при соединении с мужским началом, и проливающая кровь, будучи лишена соития. Андрогинная природа Сатурна до того, как он был низвергнут в Аид, — это абсолютное слияния двух начал, божественная ипостась, о которой сказано много сакральных слов, но ни одного из них не понято. Мир, в котором живем мы, это страшная эпоха Кали-юги, беснование женского начала, которое обезглавили, заключили в тартар и превратили в кровожадного демона. Земля содрогается от спазмов внутри живота, а мир — от землетрясений.
Что происходит с человеком, у которого отрубили голову? Некоторое время он совершает конвульсивные движения конечностями и нижней частью тела. Потом погибает. Когда аскетичный Сатурн был свергнут, его место занял сладострастный Юпитер, божество, символизирующее богатство и власть. Юпитер не стал жить на севере как отец, он выбрал место южнее, но на горе. Лик человечества исказился. Раньше оно было крестообразным ликом циклопа. С единственным глазом во лбу, двумя плоскими ноздрями —и ртом. Третий глаз — проекция шишковидной железы — счетчик времени — Хронос-Сатурн. Теперь у человека -—появилось два глаза и вырос огромный нос — величественный как гора Олимп и гордый как эрегированный фаллос. Нос в физиогномике символизирует личные амбиции, а глаза — разум. Видение человеком мира раздвоилось, мышление распалось на две части, а центром управления стал нос, различающий по запаху только пищу, кровь и секрет половых желез. Юпитер предложил людям новую модель бытия. Совершить двенадцать подвигов Геракла, чтобы попасть на вершину Олимпа и получить в награду рог изобилия: игристые реки вина, хоровод голых нимф и потенцию диких сатиров.
До сих пор тайным оставался вопрос, пожирал ли Сатурн своих детей, втихаря от Геи, или все это Юпитеру померещилось. Вопрос оставался тайным, потому что никто не взглянул на него монохромным зрением. Сатурн кастрировал своего отца Урана и женился на матери. Этот дикий сюжет, идентичный трагедии Эдипа, вдохновившей Фрейда на культурную революцию, выглядит совсем иначе, если вспомнить о том, что Сатурн — андрогинное существо. Он — то, что возникло в результате слияния Урана и Геи, Неба и Земли, отца и матери. Он божественный синтез, космический разум, творящий бытие внутри себя, и только эгоистическому сознанию Юпитера могло показаться, что его пожирают, лишая «личной свободы». Символ борьбы за «личную свободу» отлично олицетворяет другой персонаж. Рожденный ангелом, но ставший змеем. Потом этот змей подсунул некой супружеской паре кое-что со словами: «Ева, не хочешь ли взглянуть на мир глазами Бога? Двумя — вместо одного? Не хочешь ли увидеть по отдельности добро и зло, человека и Бога, мужское и женское?» Знающие истину называют змея — отцом лжи. Он солгал, что существует добро и зло. Но люди поверили и отделили от добра часть, создав зло. Он солгал, что существует человек и Бог, но люди поверили и отделили себя от Бога, сотворив смерть. Он солгал, что существует мужское и женское, но люди опять поверили и разделили два этих начала, сломав ось в колесе мироздания.
Почему тело с отрубленной головой продолжает конвульсивно двигать конечностями? Потому в центральной нервной системе, лишенной центра управления сохраняются остаточные импульсы. Это длится недолго, всего несколько секунд, если речь идет о человеческом организме, и несколько тысяч лет, если речь идет о человеческом виде. Остаточные импульсы — это память тела о существовании мозга. Хотя люди и сломали вертикальную ось колеса мироздания, горизонталь как будто продолжает жить, напоминая своей жизнедеятельностью агонию. Расколовшийся мир разделился на запад и восток, на левых и правых, глобалистов и антиглобалистов. Лучшие из левых верят в разумность экономической системы, в которую перерождается власть капитала, достигнув высшего уровня развития, во взаимовыгодное деловое сотрудничество, в правовые механизмы, образующиеся из равновесия финансовых сил, в рыночное регулирование, способное создать слаженный межгосударственный аппарат. Лучшие из правых верят в традицию или националистическую идею, они не столь миролюбивы как левые, потому что в отличие от них — идеалисты. Любой идеал, даже извращенный, — это женское начало, вот почему идеал неизбежно пробуждает в человеке мужское начало — активность, а извращенный идеал — агрессивность. Фашист не вполне осознает свой идеал, но свято верит, что за него нужно воевать. У левых нет идеалов, их конечная цель — сытость, спокойное житие, здоровье и материальное благосостояние. Вот почему они менее агрессивны, чем правые. С точки зрения мира и войны правые опаснее, но с точки зрения бытия — плохи и те, и другие.
Без восстановления мировой вертикали «север-юг» невозможно устранить раскол горизонтали «восток-запад». Те или другие могут стать причиной конца света. Если победят глобалисты, мир будет механизирован, система СМИ получит окончательную власть над сознанием людей и начнется его разложение, которое не раз описывала научная фантастика. Какое-то время медиа-магнаты будут уверены, что контролируют СМИ, пока их разум, как и разум их жертв, не подвергнется омертвению и полнейшему распаду. Антиглобалисты могут дать глобалистам отпор, но это будет означать лишь кровавую бойню, которая однажды начнется, чтобы вырасти в мировую войну и закончится катастрофой.
Не смотря на оппозицию, современные запад и восток представляют собой две стороны одного и того же. А именно — искаженного мужского начала. Мужское начало проявляет себя лишь в момент стремления к женскому. Змей обманул людей, дав им представление, будто мужское и женское могут существовать отдельно. Адам взглянул на Еву отстраненно и увидел, что она нагая. Позже мужчина сравнил женщину с собой и понял, что она слаба, глупа и хороша лишь тем, что умеет рожать. Еще позже он обратил свой взгляд к мужчинам и стал состязаться с ними в мужских доблестях. Так возникла фаллоцентрическая система, в которой женщина перестала быть целью мужских усилий, целью усилий стало превосходство над другими мужчинами, а женщина — одним из многочисленных атрибутов этого превосходства. Мужчина не может сделать женщину идеалом, потому что находит ее ущербной, сравнивая с собой. Но ценность женщины отнюдь не в качествах ее личности в свете рацио, а в иной природе, недоступной для мужского понимания. Перефразируя «верую, ибо абсурдно» настоящий идеал — это «люблю, ибо абсурдно». Любовь, имеющая рациональные основания, не более ценна, чем вера, основанная на эмпирических доказательствах. Ни то, ни другое не поднимает сознание вверх. Уровень, который кажется абсурдом примитивному рассудку — это тот самый надрациональный уровень мистического откровения, дающий возможность смотреть на мир третьим глазом и видеть истину. Это состояние называется любовью, но мужчина, почуяв ее приближение, в страхе шарахается, как Юпитер, опасаясь, что его с потрохами сожрет Сатурн. Или проглотит Кали. Или съест Минотавр, сидящий в лабиринте критской жрицы Луны — Ариадны.
Продолжение в следующем номере.
© Марина Комиссарова
© 2009—2023 Марина Комиссарова